Архивы
ec65d425

Песня — душа народа

Изучение российского государственного характера всегда будет незаполненным, обрезанным за пределами послания к русской всенародной песне. Краткая формула: «Песня — душа народа», напрямую и прямо высказывает значение всенародной песни. Русская песня открывает такие глубины, такие тайники российского характера, которые неизъяснимы, непостижимы в других реальных ситуациях.

Русский человек напевал и напевает всегда — в походе, в короткие секунды отдыха, в несчастье и радости, в повседневности и праздничные дни, в молодости, спелом возрасте и старости. Песня так полно высказывает особенности государственного характера, что это было замечено многими русскими мыслителями. «Покажи мне, как ты веришь и молишься; как пробуждаются у тебя добросердечие, геройство, ощущение почести и долга; как ты пообедаешь, танцуешь и разбираешь стишки, — заявлял И.А.Ильин, — скажи мне это, а я заявлю тебе, какой цивилизации ты сын».

Общенародная песня — наиболее доступная, доступная всем форма приобщения к музыкальному творчеству. Где, как не в песне, можно понять характер народа: его безграничную широту, доброту и щедрость, естественный характер, удальство и стройный азарт.

В песне, как в мольбе, происходит освобождение души, катарсис, как заявляли миксолидийские мудрецы. Пока, сегодня в условиях многогранной глобализации мы имеем отрицательные тенденции в формировании русской культуры, в том числе игнорирование русской всенародной песни, выпихивание ее попсой. Для передовых масс-медиа русская песня оказалась «вне формата». Формату СМИ и ТВ, оказывается, отвечают выпускники инкубатора «фабрики звезд», многие рок-ансамбли и заядлые затейники-смехачи.

Как демонстрирует мой личный опыт учительской деятельности, абитуриенты 2-ух заключительных десятков лет практически не понимают русских народных песен. Предположим себе на секунду следующую картину: в молодежном студенческом таборе, где решили абитуриенты различных стран, ведется вечер, в котором выполняются народные песни.

Любой из участников этого импровизированного выступления с парилкой и искренним престижем выполняет песни собственной отчизны. И лишь российскому абитуриенту, у которого стерты из памяти народные песни, остается разбавить руками либо пролепетать что-то на ужасном английском, что сегодня делают очень многие.

Это — знаменитая неудача, которая открылась итогом стирания глубоких основ российского государственного самосознания на сегодняшнем раунде. Как говорит образный начальник Научной капеллы им. М.И.Глинки, народный актер СССР В.Чернушенко, песня — помещение души всенародной, а без души и народа не будет.

В комплексе хорового вокала, чем всегда отличалась РФ, в согласии объединяются души и сердца, если закончит народ петь собственные песни, то он закончит и жить как цивилизация. В хоровом пении в предельной стадии выражена общность, как самая важная линия российского государственного характера. Сегодня перед вами стоит смысложизненная проблема: будем ли мы преемниками великой русской культуры, в том числе песенного творчества, или будем иванами, не хранящими родства.

Народную песню крайне непросто, нельзя, сделать субъектом рефлексии. Пение, сам акт выполнения песни скорее всего сопряжен с чувствительным переживанием, чем с здравым осмыслением.

Из-за этого в изучении данной темы нам надо будет направиться к русской образной литературе и к русской философии, где мы считаем дорогие россыпи, говорящие о русской песне, ее значении для осознания своеобычия и самобытности российского государственного характера. Другой путь теста — послание к творчеству великолепных специалистов русской всенародной песни от Ф. Ивановича Шаляпина до передовых исполнителей.

Русская общенародная песня — основной тип развлекательного творчества российского народа — с глубочайшей древности; поется соло, комплексом, хором («Одному не зреть, артелью — легче»). Плотно сопряженная с жизнью и бытом, даваемая изустно от поколения к поколению, она шлифуется в ходе выполнения во всех пластах народа. Общенародная песня богата разными жанрами: песни трудовые, ритуальные, календарные, свадебные, хоровые, игровые, плясовые, знаменательные песни и завещанные стишки, романсы, лирические тягучие песни, чушь и т.д.

Древней фермерской песне характерны многоголосый склад в качестве подголосочной полифонии, ладовость, правильная независимость, пение без развлекательного сопровождения. Собственную специфику имеют городские песни, различные по содержанию и образу, создававшиеся разными социальными группами (действующие, воинские, студенческие, обывательские). Эти песни отличаются гармоническим базой, чередованием и сочетанием жизнелюбивых и подавленных интонаций.

С конца XVIII века русская общенародная песня вписывается и издается; она сыграла существенную роль в становлении русской композиторской школы. Хоровая общенародная песня продолжительное время была излюбленным вариантом домашнего музицирования. Песня всегда была органичным сочетанием слова (текста) и музыки. Свежую жизнь русская народна песня получила в русское время, благодаря ее большому популяризации (непрофессиональные хоры, квалифицированные коллективы, радиопередачи, граммпластинки и магнитофоны), исследованию песенного наследства и появлению свежих песен, которые стали являться народными («Катюша» и другие.).

Нельзя переоценить значение русской всенародной песни в развитии государственного самосознания и государственного характера, того, что сегодня называют умом, присущим российскому народу. По доказательству И.А.Ильина, малыш должен знать российскую песню еще в колыбели. Пение несет ему первый духовный вздох и первый церковный звук: они обязаны быть русскими.

Пение обучит его 1-му одухотворению доброго естества — по-российски; пение даст ему 1-ое «не — животное» блаженство — по-российски. «Русская песня, — сообщал он, — глубока, как наше мучение, чистосердечна, как мольба, сладостна, как любовь и удовольствие; в наши темные дни, как под игом татар, она даст детской душе финал из грозящего озлобления и каменения».

В жизни русский напевает абсолютно везде, в особенности фермерские женщины, в процессе и после работы, калики перехожие, бойцы на марше, абитуриенты при первой возможности и все слои сообщества в процессе какого-то тягостного и неинтересного труда. Ильин приводит позицию человека другой национальности. В 1879 году русский германец проф.

Вестфаль из Юрьева (Дерпт) обнародовал отличную работу о русской всенародной песне. На базе исследовательских работ Ю.Н.Мельгунова он определил, что русская общенародная песня занимает эксклюзивное место во всемирной музыке. Ее напевают в только оригинальной тональности, которая напоминает греческую, не адекватна ей. Эти песни отличаются уникальностью согласии, голосоведения и каденции, которые звучат отлично, не отвечают азиатской теории музыки, учению о согласии и композиторской практике.

Они выполняются фермерским хором без какой-нибудь музыкальной подготовки, без камертона и дирижера, без сопровождения, a capella; это — четырехголосие, в котором никогда в жизни не бывает гнусного и неинтересного унисона, а отсюда — свободные версии и сменные подголоски, которые от варианта к случаю сочиняют, исходя прямо из внутреннего ощущения, слуха и вкуса. Обилие этих песен неистощимо, их возраст иногда невозможно установить, их мелодика, ритм и четкость просто очаровывают, в особенности при выполнении старинных разнообразных свадебных песен, то печально звучащих, то вдумчиво-благословляющих.

Русский человек, по И.А.Ильину, в течение веков проживал в колеблющемся темпе: горение либо покой, серьезность либо слабость, быстрота либо вялость, радостный либо угасающий, горячий либо безразличный, «радостный до небес — до гибели печальный». Это подобно огне, которое потухло до поры, угнетенной организованности и дремотной интенсивности, которое можно увидеть в блистании глаз, в усмешке, в песне и в танце.

Кто желает ближе выяснить российскую душу, тот должен познакомиться с русской песней. «Когда, к примеру, после учений бойцы порядком возвращаются в казармы либо в особенности когда после благоприятно законченного смотра войскам дается бригада: «Запевалы, вперед!» — тогда спереди ходит хор, выполняя народные песни, при этом затягивала начинает, а хор подключается в любой 2-й либо 3-ей строфе песни.

Нужно знать данный азарт, данный разработанный юмором задор. Данный свободно смещенный ритм, это вдруг взрывающееся сильное подсвистывание, эти подхваты, эти избивающие ключом лады. Никогда в жизни ты не услышишь унисона, никогда в жизни не услышишь подставных голосов, никогда в жизни не является песня хоровым нараспев. Все стоят, взятые этим, и не в состоянии наслушаться».

Русская традиционная беллетристика XIX века имеет многие доказательства о своеобычии, духовном порядке и чувствительной глубине русской всенародной песни. Поразительную, пленительную мощь всенародной песни зафиксировал Н.В.Гоголь в «Мертвых душах»: «Русь! Русь! Вижу тебя, из моего дивного, отличного далека тебя вижу: скромно вразброс и неуютно в тебе… Однако какая непонятная, скрытая мощь тянет к тебе? Почему слышится и расступается неумолкаемо в ушах твоя печальная, бегущая по всей длине и высоте твоей, от моря до моря, песня? Что в ней, в данной песне? Что призывает, и плачет, и хватает за сердце? Какие звуки нездорово целуют и хотят в душу, и вьются около моего сердца?».

Оставить комментарий

Посетители сайта
Яндекс.Метрика